Забег

       “Нет ничего лучше, чем ранним мартовским солнечным утром пробежаться на лыжах, глубоко вдыхая еще морозный с ночи воздух и скрипя свежим снегом, припорошившим накануне прямую как стрела накатанную лыжню…“
       “Километров этак десять”. – Додумал я после паузы свою глубокую мысль.
       Мысль как ни старалась, никак не вызывала внутренний восторг и должный энтузиазм. Единственное, что хоть как–то скрашивало мрачное настроение накануне предстоящего спортивного праздника, так это скрип Боярского из чьего–то магнитофона под аккомпанемент стука колес электрички. “Все пройдет… И печаль и радость…”
       – Ладно, пережили многое, переживем и это. – Сказал я вслух.
       – И не надейся,– отозвался Леха. – Ноги будут болеть неделю.
       – И руки. – Добавил Сергей.
       – А знаете ли вы, – я поднял вверх указательный палец. – Что во время лыжного забега, происходит развитие не только психо–физических качеств спортсмена, но и культурных. Лыжник волей–неволей находится в постоянном единении с природой, что положительно влияет…
       – Умри!– Обрезал мой монолог Серега.– И так тошно. Впрочем, не будем заранее отчаиваться. У меня есть некоторый план.
       – Какой еще план?– Мрачно спросил я.– Упасть в корчах на старте и изобразить эпилептический припадок?       – Слишком радикально. Главное, как получите в прокате лыжи, идите и сразу берите номера. Лучше, если попадем в первую десятку.
       – Это чтобы быстрее отмучиться?– поинтересовался Павел.
       – Спокойствие, только спокойствие! Я в позапрошлом году уже бегал – обошлось. Так что скорбеть заранее не будем.

       “Платформа Солнечное”,– прокашлял вагонный громкоговоритель и мы высыпались из электрички на платформу.
       Сбившись в кучу вокруг ответственных за наш забег лиц, мы выяснили, что перейдя шоссе и немного пройдя вперед по дороге до серого здания слева, обнаружим прокат спортинвентаря, где подберем по размеру обувь, лыжи и палки. После этого надо будет все это на себя надеть и подойти к столу регистрации на другой стороне дороги, получить номер участника забега и дожидаться у транспаранта старта.
       – Забег небольшой, всего 10 километров. Для вас…– Институтский комсорг оглядел стоявшие полукругом жертвы.– Максимум часа на два, два с половиной. По всей лыжне указатели, так что не заблудитесь. После финиша зафиксируйте свой результат, сдайте инвентарь и можете ехать домой. Электрички каждые двадцать минут. Финиш там же, где будет старт. Результаты соревнования сообщу завтра в институте. В общем, спортивных всем успехов и удачи!
       – И большого счастья в личной жизни!– Не удержался кто–то из коллег по спортивному несчастью.

       Переходя шоссе по полосатому переходу, я внимательно посмотрел сначала налево, а потом направо, как учили в первом классе. Машин не было, загородом еще была зима, и я неспешно направился к двухэтажному серого кирпича зданию, издали напоминающее детский сад. Обойдя вокруг, я обнаружил высоко на стене вывеску «ПРОКАТ». Когда мы ездили летом в Солнечное купаться, на Ласковый пляж, дом этот постоянно выглядел заброшенным и меня всегда занимало, что может находиться в таком доме с грязными до непрозрачности окнами? А вот оно оказывается что.
       Получив довольно–таки обшарпанные ботинки, лыжи и пару палок разного цвета, хорошо хоть, что одной длины, я экипировался и побрел по протоптанной дорожке, опираясь на лыжные палки как на костыли, через дорогу к транспаранту с надписью «СТАРТ», обойдя по пути небольшую группу незнакомцев в ярких спортивных костюмах с определенно своими красивыми лыжами с иностранными надписями. Незнакомцы усердно мазали лыжи мазью и растирали их бархотками.
      Бывает…
       – Наемники,– послышался сзади чей–то голос.– Из второго филиала.
       – Штрейкбрехеры. Результат будут давать.
       На обочине меня остановила дежурная спортсменка неопределенного возраста, мерзнущая за письменным столом с кипой бумажных таблиц, припорошенных снегом.
       – Институт, фамилия,– сказала, а не спросила она.
       Я назвался.
       – Двенадцатый,– констатировала спортсменка, поставила в одной из таблиц галку и выдала тряпичное полотнище с большими цифрами и завязками на грудь и спину.– Одевайте и далеко не отходите – скоро Ваш старт. Держитесь правой стороны, Приморское и Зеленогорское шоссе не пересекать, следите за указателями с синими стрелками.
       Обвязав себя с помощью наших девчонок со всех сторон номерами, и став похожим издали на Галину Кулакову в ушанке, я обреченно направился к вывеске.
       Забег уже начался и пожилой мужчина, в куртке с надписью на спине “СССР” и шапке “петушок”, выдававшими в нем бывалого спортсмена, стоял рядом с линией старта и, разглядывая секундомер, каждые полминуты махал белым флажком.
       По этому сигналу очередная жертва тут же втыкала палки в снег и начинала движение к невозможно далекому финишу…
       Мне стало печально от всей этой картины, но делать было нечего, кроме как обреченно ждать своей очереди на экзекуцию.
       – Двенадцатый!
       – Я!
       – Приготовиться!
       – Я!
       – Пошел!
       – Я!
       И я пошел…

       Первые метры дались на удивление легко. Ноги ехали вперед, руки довольно ритмично махали палками в том же направлении – и я даже как–то приободрился. Но как только глаза увидели табличку на дереве со стрелкой и надписью “100м”, запал прошел, так как наступило осознание факта, что это всего лишь одна сотая предстоящего пути и меня ожидает еще девяносто девять таких же стометровок.
       А я вряд ли доживу хотя бы до сорок второй…
       Безысходность происходящего наполнила меня безмерной грустью и вырвавшийся тяжелый вздох окончательно сорвал начавшее было кое–как налаживаться дыхание. Темп тут же упал и вместо бодрости духа наступил полный раздрай души и тела. Душа стремилась вперед, дабы быстрее завершить забег, тело же желало прилечь, причем немедленно…
       Мимо с криком: “Лыжню!” пропыхтел как паровоз Майкл с четвертого этажа. Он так быстро махал руками и ногами, что я все равно не успел бы съехать. Да ему это было и не к чему – пробив сугроб на обочине дороги, он рванул дальше, обогнув меня изящным наклоном корпуса градусов этак на сорок пять.
       – Маньяк!– Крикнул я вдогонку. Немного полегчало.

       В таком депрессивно–безрадостном состоянии я проехал (вернее почти протопал) с полкилометра, когда услышал:
       – Ишь разбежался, спортсмен. Давай сюда!– Из кустов на другой стороне дороги торчала улыбающаяся физиономия Сергея с сигаретой в зубах.– Двигай быстрее палками!
       Вложив в рывок через дорогу последние оставшиеся силы, я по инерции вломился в кусты. За кустами, на поваленном дереве сидели Лешка с Пашкой. Лыжи с палками торчали забором из сугроба рядом.
       – Вы чего это тут? А?.. А забег?
       – Ослеп что ли? Снежная слепота? Бежим из последних сил!
       Все загоготали.
       – Нас четверо, по–сему берем три. По два стакана на участника забега, и одну на всякий пожарный – вдруг не хватит или кто–нибудь застукает и сядет на хвост. Короче, скидываемся по два рубля.
       Все зашуршали по карманам.
       – Блин, портвейн это понятно, а как же лыжи? – Не унимался я.
       – Снимай. В магазин пойдем без лыж. По тропинке.– Сергей был неумолим.– И нечего время терять, у нас всего часа полтора. Так… Мы со спортсменом в магазин, а вы пока тут закусон организуйте из домашних припасов. Сдай им запасы. Что там у тебя?
       Я отдал Пашке пару бутербродов в полиэтилене
       – Надо было Виталия с собой прихватить,– критически оценил объем съестных припасов Павел.
       – Это ты о чем?– Подал голос Алексей.
       – Это у нас личное,– ответил я за него.– И вообще, мы сюда не питаться приехали, а чтобы “всем рекордам наши звонкие дать имена”.
       – Ага… Там еще было “сложат о героях песни”. Так может лучше водки возьмем?– Павел решил проявить инициативу.– А то холодно. На природе все–таки сидим. Можем и дуба дать.
       – А знаете ли Вы, мой хладный друг,– парировал я.– Что проявляющаяся тяга к крепким спиртосодержащим напиткам свидетельствует о положительной динамике в развитии прогрессирующего алкоголизма?
       И мы с Сергеем направились в магазин на Приморское шоссе.

       – Все просто,– сказал Сергей, когда мы вышли на тропинку.– Вон, видишь лыжню? Это тоже наша, только ее конец. Ждем когда особо рьяные спортсмены проедут к финишу и встраиваемся между ними и основной толпой – в пустой промежуток. Минут пять у нас будет наверняка. Главное не перестараться и не занять призовые места, а то сошлют еще куда–нибудь.
       – А почему бы не приехать в самом хвосте, после всех?– Поинтересовался я.
       – Перед нашими девчонками будет неудобно. Мы хоть и мэнээсы, но все ж таки мужчины.
       Почти пустой в эту пору магазин порадовал нас ассортиментом. И мы, взяв пару бутылок Колхети, бутылку Иверии, четыре граненых стакана и на сдачу Каракума, поспешили обратно.

       – Итак… За спорт!
       – За НАШ лыжный спорт!
       Время за портвейном и разговорами о перспективах советского спорта в научно–исследовательских организациях Минздрава летело быстро, неумолимо приближаясь к финишу гонки.
       – Не пора собираться?– Спросил Пашка.
       – Пока тихо. Хотя нет, слышите? Кто–то пыхтит.
       – За час десять припыхтел,– сообщил Алексей, глянув на часы.
       – Олимпиец!
       – У нас тоже скорость приличная.– И я внимательно осмотрел дно пустого стакана.
       По лыжне, громко и ритмично дыша, кто–то лихо промчался мимо нашей полянки. Над кустами взлетали высоко подбрасываемые лыжные палки.
       – Так. Пропустим еще пяток олимпийцев и будем встраиваться в их стройные ряды. Пора надевать инвентарь.– Скомандовал Сергей.
       Проехало еще несколько человек. Мы дождались паузы между лыжниками и по одному выходя из кустов довольно бодро направились к финишу.

       – Вполне сносно,– сказал мне одобрительно спортсмен в “петушке”, зачем–то щелкнув секундомером над ухом.
       – Институт, фамилия?– Вновь спросила ответственная спортсменка, в прочем, похоже уже другая. Похоже, они менялись, чтобы окончательно не замерзнуть.
       Я назвался, стараясь сильно не дышать, дабы не обнаружить следы допинга.
       – Неплохой результат у вашего института.
       – Служим трудовым резервам!– отрапортовал я, и отправился сдавать пунктопрокатный спортинвентарь.

       На следующий день в курилке на лестнице к нам подошел главный комсомольский деятель и спросил.
       – У вас вся компания такая спортивная?
       – А что?
       – Да, собственно, ничего. Вы вчетвером уложились в нормативы ГТО. Ну почти.
       – Мда уж… А как пробежал Майкл?– Я проявил искреннюю заинтересованность в вопросе.– В смысле, лаборант Миша с четвертого этажа?
       – Ушев? Ну, он довольно сильно от вас отстал… На пару минут. Так что, в этом году сезон уже закончился, а вот в следующем я на вас рассчитываю.
       – Обязательно!– Народ из последних сил старался сохранить серьезные лица.
       – Только надо будет вам перед забегом хоть немного потренироваться.
       – Ну с этим, смею уверить,– тут я закашлялся, давясь хохотом.– Больших проблем не будет…